Как киевские власти искали рецепт дешевого хлеба
Что стоит за планировавшимся повышением цен на хлебобулочные изделия и почему оно сорвалось

Несмотря на проевропейский курс и приверженность принципам рыночной экономики, есть тезис, который роднит нынешние власти с предшественниками – «цена хлеба должна быть низкой».

На минувшей неделе Киевская городская госадминистрация отозвала согласование повышения цен на хлеб крупнейшему столичному производителю ХБИ – компании «Хлеб Киева». Компания планировала повысить цены в среднем на 25-30% с 12 марта, оставив неизменными расценки на социальные сорта хлеба в собственной торговой сети. Теперь «Хлеб Киева» должен восстановить ценовой статус-кво, актуальный на 1 марта (хлеб «Украинский» – 5,94 гривны, пшеничный – 4,80 гривны, батон нарезной – 4,86 гривны). Старые цены компания обязана вернуть с 14 марта.

Параллельно Киевское городское территориальное отделение Антимонопольного комитета начало расследование в связи с необоснованным повышением цен на хлеб. Холдинг подозревают в некорректном расчете отдельных статей себестоимости. Виталий Кличко на встрече с главой совета «Хлеб Киева» Владиславом Атрошенко порекомендовал рассмотреть варианты закупки муки и других ингредиентов «по более низкой и конкурентной цене».

Forbes спросил у генерального директора ассоциации «Укрхлебпром» Александра Васильченко, было ли обоснованным повышение цен на хлеб и какими методами следовало с этим бороться.

«Хлеб Киева» согласовал повышение цен около 10 дней назад. Это был период драматичных колебаний курса доллара, которые, в свою очередь, обусловили подорожание муки, бензина и т.д.

За те полторы недели, что прошли после согласования цен на хлеб, мы видим определенное улучшение экономической ситуации. Самое главное – цены на муку, основной элемент себестоимости, стабилизировались. Также тенденцию к снижению показывает бензин – он уже стал дешевле на 2-3 гривны, так что можно говорить о небольшом уменьшении транспортных расходов.

В Украине до сих пор действует постановление №1548 от 1996 года, которое дает право местным властям регулировать уровень рентабельности производства хлеба. Этот механизм, как и ограничение торговой надбавки – в принципе нормальный способ сотрудничества. В данном случае предполагаю: появилось подозрение, что исходя из новых цен, рентабельность сформирована выше оговоренного уровня.

Чтобы разрешить эту ситуацию максимально корректно, нужно провести аудит, который покажет, что было зафиксировано в ценах – то ли предприятие заложило в них риски будущих периодов, экстраполировав кризисные тенденции на ближайший месяц и прогнозируя рост всех составляющих себестоимости, то ли оно просто прокалькулировало затраты и вывело актуальные для текущего периода цены.

Украинское Чикаго

Сегодня основу этой проблемы составляют цены на зерно. Они выросли в два раза. На внутреннем рынке тонна пшеницы 2-го класса стоит уже 5000 гривен. Этот рост цен – первопричина всех дальнейших проблем.

Украинские аграрии приравняли свою пшеницу, которая хранится у них на складах где-нибудь в глубинке, к 200 долларам, которые она стоит на Чикагской бирже. И не нашлось ни АМКУ, ни какого-то другого регулятора, который спросил бы: а причем здесь одно к другому? Это зерно прошлого урожая. В прошлом году аграрии несли затраты, исходя из курса 8 гривен за доллар. Да, потенциально можно продать пшеницу в Чикаго на экспорт по $200, но мы же говорим о внутреннем рынке.

В разгар всплеска цен, когда хлебопеки нуждались в поддержке, Аграрному фонду по максимуму надо было дать дешевые ресурсы. Но цены, по которым госоператор отпускал муку хлебопекам, это была не та фиксированная цена, на которую рассчитывали. Это была биржевая цена, которая мало чем отличалась от рыночной. Поэтому фактически той роли, которую должен был сыграть Аграрный фонд на рынке, он не сыграл.

После подорожания пшеницы начался рост цен на муку – с некоторым опозданием, поскольку есть инерционность – и сегодня тонна муки высшего сорта уже стоит 8000 гривен. Хлебопеки – также с небольшим опозданием – начали, в свою очередь, поднимать цены.

На сегодня эта инерционность работает в обратную сторону. Курс гривны укрепился, цены на зерно начали снижаться. Цена муки также имеет тенденцию к снижению.

Рост цен на хлеб – это не киевская особенность. Это происходит в Сумах, Харькове, Полтаве, Одессе, Львове, Житомире, Черкассах. В основном дельта повышения приблизительно одинаковая – плюс-минус копейки. Это неизбежно, когда зерно вырастает в цене в два раза.

Я понимаю и потребителей – люди ошеломлены. Если в Киеве 10 гривен за буханку еще подъемная цена, то в регионах, где зарплаты ниже, такие цены повергают людей в шок.

Мы еще месяц назад говорили об этой тенденции, предупреждали о рисках, пытались обратить внимание на весьма условную связь внутреннего рынка и Чикагской биржи. Более того, в феврале, на собрании в Минагропроде, где присутствовали представители Минэкономики, Аграрного фонда, я поставил вопрос – раз сегодня так складывается ситуация, то давайте ограничим экспорт пшеницы. Не умрут сегодня экспортеры, если  не смогут экспортировать те 1,2 млн тонн, которые им осталось вывезти. Кукуруза, рапс – пожалуйста, но пшеницу оставьте для внутреннего рынка. Если бы экспорт притормозили, это посадило бы цену на этом рынке, ее как минимум никто не равнял бы по Чикаго.

Качество со знаком минус

Помимо физического наличия зерна, сегодня есть и другая проблема. Из всего огромного урожая, собранного в минувшем году, у нас совсем немного качественного зерна. Сегодня Аграрный фонд не может составить помольную партию, поскольку на рынке проблема докупить зерно второго класса, и соответственно – не может нам отпускать те объемы, которые нужны.

Министерство [аграрной политики и продовольствия] и Аграрный фонд говорят, что ресурсов у них достаточно – около  500 000 тонн. Но при этом сами признают, что большую часть этого объема в основном составляет 3-й класс, а из него муки хорошего качества не сделаешь.

Я лично считаю, что этот квартал Аграрный фонд проиграл. В разгар всплеска цен, когда хлебопеки нуждались в поддержке, АФ по максимуму надо было дать дешевые ресурсы. Но цены, по которым госоператор отпускал муку хлебопекам, это была не та фиксированная цена, на которую рассчитывали. Это была биржевая цена, которая мало чем отличалась от рыночной. Поэтому фактически той роли, которую должен был сыграть Аграрный фонд на рынке, он не сыграл.

Вводить ограничения на экспорт сейчас еще не поздно. Хотя относительно скоро – в августе – на рынок пойдет зерно нового урожая. Но еще четыре месяца надо как-то жить.

Более того, у всех предприятий – и в Киеве в том числе – резко упали объемы реализации. Цена «кусается» – и спрос падает: люди, которые покупали буханку, теперь берут половину; те, кто брал половину – берут четверть. Есть еще одна тенденция, которая наметилась в феврале: сельская зона отказывается от хлеба, покупает муку и делает выпечку сама – это дешевле. Так что надо подсчитать эффект – возможно, повышенные цены на хлеб не компенсируют падения реализации.

<< Назад